Все под контролем - Страница 57

— Э… «Юнион»… да… годится…

Под кайфом он, что ли?

Я несколько раз проезжал через эту станцию и помнил ее план.

— Зайди с главного входа, — сказал я, — поднимись на верхний этаж, в кафешку, которая выходит на лестницу. Закажи чашку кофе, сиди и жди. А я зайду чуть позже, договорились?

Последовала долгая пауза, и мне стало не по себе.

— Все в порядке, Пат?

— Я буду. Увидимся.

Телефон отрубился.

«Юнион стейшн» — главная станция Вашингтона, округ Колумбия. Она такая большая и элегантная, что ей бы место в Париже, а не здесь, в царстве темного шпона. На большинстве станций в мире обычно ожидаешь увидеть какое-нибудь убожество, но не такова «Юнион». Кассы, турникеты и транспортировка багажа напоминают современный аэропорт. Есть даже помещение для первого класса. Поездов за раздвижными стенами не видно, да и в любом случае все ваше внимание было бы поглощено торговыми центрами, закусочными, кафе, даже пятью кинозалами. Впрочем, для меня самое главное состояло в том, что это большое, оживленное место, да к тому же пасхальные праздники, и я надеялся на большой приток приезжих, которым ничего не известно о событиях на Медвежьей тропе.

Такси привезло нас на станцию рано. Оставалось убить еще час, поэтому я докупил практически все необходимое для более близкого знакомства с офисом ВИРА, не считая уже купленного в «Уолмарте». После того как Келли опознала чернокожего парня, не оставалось иного выбора, кроме как забраться туда и оглядеться.

Я купил фотоаппарат «Поляроид», шесть упаковок пленки, пару дешевых и уродливых фибровых комбинезонов, еще несколько рулонов клейкой ленты и «селлотейп» — огромные ножницы, которыми, казалось, можно разрезать новенький блестящий пенни. Еще я приобрел «лезерман» — нечто вроде швейцарского армейского ножа, кроссовки, резиновые перчатки, батарейки, пластиковую бутылку апельсинового сока с большим горлышком, коробку длинных кнопок, упаковку из двенадцати яиц и кварцевые кухонные часы девяти дюймов в диаметре. Увидев все это, Келли подняла брови, но ничего не спросила.

К без двадцати два я набил два полных мешка разной амуницией, не забыв приобрести несколько книжонок, которые положил в корзину Келли, чтобы и она была причастна к делу.

Я помнил красивый, выложенный разноцветной плиткой пол станции, но совершенно позабыл о высоком, как в соборе, потолке. В центре высилось нечто наподобие ротонды с газетными киосками; несколько столиков стояли снаружи. Над ними многопролетная лестница вела в ресторан. Лучшего и желать было нельзя.

Наверху нас приветствовала официантка.

— Столик на двоих, пожалуйста, — улыбнулся я.

— Для курящих или для некурящих?

Я указал на столик справа, в глубине:

— Можно этот?

Мы сели, и я сложил мешки под стол. С этого места мне не было видно главного входа, но зато я уж точно увижу, как Пат идет в кафе, помещавшееся дальше и выше этажом.

Официантка подошла взять заказ на напитки.

— Две кока-колы, пожалуйста, — сказал я, — и, если можно, я бы хотел сделать заказ прямо сейчас. Принесите нам, пожалуйста, девятидюймовую пиццу.

Келли посмотрела на официантку:

— И побольше грибов, можно?

Я кивнул, и официантка удалилась.

Келли улыбнулась:

— Я точь-в-точь как мама. Мы обе любим побольше грибов. Папа говорит, что мы, наверно, лесовики!

Она снова улыбнулась, ожидая реакции.

— Вот как здорово, — ответил я.

Этот разговор требовалось пресечь в самом начале.

Келли присосалась к своей коле, явно наслаждаясь зрелищем живых людей.

Пат появился рано; на нем была одежда, которую нельзя было не заметить. Либо это было преднамеренно, либо подонок совсем не изменился. Когда он проходил мимо, подо мной, что-то в нем показалась мне не так. Он шел, слегка пошатываясь, и я понимал, что это не потому, что он перебрал пива. Я опасался худшего.

Я внимательно огляделся, прикрывая его задницу, чтобы обезопасить собственную.

На это ушло минут пять, после чего я встал и сказал Келли:

— Мне нужно в туалет. Скоро вернусь.

Выходя, я попросил официантку присмотреть за Келли и нашими мешками.

Другие двери вывели меня в основной зал. Тут было не протолкнуться; создавалось впечатление, что половина Соединенных Штатов решила переехать с места на место. Даже система кондиционирования ощущала перегрузку: сочетание жары и влаги, исходящих от людских тел, делало станцию похожей на оранжерею. Я присоединился к плотной толпе, медленно шаркая поднимавшейся наверх.

Пат стоял в очереди за кофе, перед ним было три-четыре человека. Наигранно бодрым шагом я подошел к нему и от всего сердца хлопнул по спине.

— Пат! А ты как здесь?

Широко улыбнувшись в ответ на мою широкую улыбку, он сказал:

— Я тут кое с кем встречаюсь.

Зрачки у него были как блюдца.

— Я тоже. Найдется время для Микки Ди?

— Почему бы и нет?

Мы прошли через кафе, оставили позади ряд автоматических дверей с указателем «выход» и поднялись на эскалаторе к многоярусной автостоянке.

Пат стоял на пару ступенек выше меня.

— Что такое, черт возьми, Микки Ди? — удивленно воззрился он на меня.

— «Макдоналдс», — ответил я так, словно это должно было быть ему известно. Но и то сказать: не ему же приходилось круглые сутки возиться с семилетним ребенком. — Давай, дружище, твой номер!

Пат исполнил несколько движений из репертуара Майкла Джексона.

Теперь мы приближались к автобусной станции.